Денис Макаров. Полузащитник ФК «Динамо».
— Что в вашей жизни стало пока самым тяжелым испытанием? Якутия?
— Травма в 14 лет, из-за которой я пропустил год футбола, был отчислен из Академии Коноплева и уехал в Якутию. Но все, что ни делается, — к лучшему. Полгода в Якутске, а потом Саранск закалили меня, объяснили, что не все в жизни медом намазано.
Травму получил на тренировке, очень глупо. На последних минутах решил пробить по воротам и на ровном месте порвал мышцу. Очень долго не могли поставить диагноз. Месяц просто в гипсе ходил, мне говорили, что все срастется. Потом вышел на поле, ударил — все то же самое. И так продолжалось три месяца.
Потом меня тяжело прооперировали, четыре месяца ходил с лангеткой. Плюс к тем трем месяцам, когда не могли диагноз поставить, — это был самый тяжелый период. Тем более что к этому добавилось и быстрое отчисление из Академии Коноплева. В академии было много народу, и, видимо, там решили, что ждать моего восстановления смысла нет — других хватает.
— Вспоминаю фразу двукратного лучшего бомбардира Кубка Стэнли Никиты Кучерова: «В меня многие не верили, и я до сих пор доказываю этим людям их неправоту». С вами было так же?
— Когда выгнали — пытался что-то им доказать. В 17-18 лет это чувство вело меня вперед. Та мотивация еще оставалась со мной, когда играл во второй лиге. А потом ты растешь и понимаешь, что все делается к лучшему. Сейчас даже могу сказать спасибо, что произошло именно так. Я разозлился и на всю жизнь усвоил этот ценный урок. Так было нужно. И сейчас просто хочу, чтобы мои родители, моя семья гордились мной. Это моя главная цель.
— Как вас занесло в Якутию?
— Есть тренер Никитин Сергей Петрович. Он открыл школу «Импульс» в Тольятти, а я знал его, потому что он тренировал 1997-й год рождения в Академии Коноплева (сам Макаров — 1998-го. — Прим. И.Р.). Когда меня выгнали, обратился к нему за помощью — и после восстановления он дал мне шанс и отправил в Якутию. Там было много тольяттинских ребят. Он многим отчисленным из Академии Коноплева помогал туда уехать.
— А почему именно туда?
— Сначала он отправил меня в Москву, в «Строгино». После года отсутствия в футболе из-за травмы и восстановления я приехал туда на просмотр. Мне сказали, что я физически слаб, — да яи сам это понимал. А в «Якутию» меня брали сразу, дали возможность спокойно восстановиться, набрать форму, играть на КФК и на город.
— Вспомните первый выход из самолета в Якутске.
— Это был конец января — и это было ужасно! Я привык видеть приличные аэропорты — Курумоч между Тольятти и Самарой, в Москву часто летали, за границу с Академией Коноплева... А тут прилетаем в какой-то сарайчик. Вещи выгружали на улице. Холод собачий — а ты в минус двадцать стоишь и ждешь свой багаж. Я еще без шапки приехал.
— Без шапки?! В Якутию?!
— До конца не понимал, куда еду. Взял с собой джинсы, кофту, куртку и ботинки. Все. Летел девять часов — правда, почти всю дорогу проспал. Проснулся уже в Якутске, потом час ехал от аэропорта до города Нерюнгри и кое-что понял. Сейчас все кажется прикольным и вспоминается с улыбкой. Хотя тогда в минус 55 веселого было немного.
— Можно ли было в Якутии расти в футбольном смысле?
— Да. Команда была очень хорошая. В 15-16 лет играть со взрослыми на КФК дорогого стоит. Закаляешь тело, стараешься выбиться оттуда и показать свою лучшую игру. Хотя часто мы плохо играли, потому что у нас была молодая команда, а против нас выходили здоровенные дядьки. Помню, последний матч играли в Биробиджане и получили там то ли восемь, то ли десять мячей.
— Тяжело было в таком возрасте играть против тридцатилетних мужиков?
— Конечно. Тебя там убивают, особенно на выезде. Жалеть и делать какие-то скидки даже не думают. И это большой опыт.
— На чем с командой ездили?
— В большинство городов — на поезде, а на Сахалин летали. Хорошо, что календарь был составлен так: пять игр дома — пять на выезде. Так меньше переездов. При этом было интересно — исколесили весь Дальний Восток.
— Вы рассказывали, что в детстве много играли во дворе — оттуда и пристрастие к дриблингу. А когда успевали — с учетом Академии Коноплева?
— В академии у нас была только одна тренировка в день, утренняя. После школы приезжаешь домой — весь день свободен! Гоняли двор на двор, квартал на квартал. По пять-семь часов в день либо бегаешь в футбол, либо играешь с друзьями в казаки-разбойники. Домой меня часто можно было загнать только из-под палки.
— Многие считают, что большая проблема нашего организованного детского футбола — ребят отучают обводить и рисковать. Вас, судя по всему, не отучали?
— Еще раз спасибо Сергею Никитину, о котором уже говорил. С того момента, как меня выгнали из Академии Коноплева, он всегда говорил мне: «Не бойся, лезь, обыгрывай — и все будет получаться!» Так же говорит и сегодня своим новым воспитанникам. Это правильно! А неправильно, считаю, говорить ребенку: «Нельзя!» Наоборот, ребенок должен показывать и улучшать свои качества. Потому что в мировом футболе решающую роль играет умение игрока разобраться один в один. Именно так выигрываются матчи.
— В каком возрасте начали чувствовать, что это ваша сильная сторона?
— Да я этого до сих пор не чувствую. Просто люблю с детства это делать. Если все время будешь играть по принципу «отдал — открылся», то в современном футболе далеко не уйдешь.
Мой любимый футболист — Арьен Роббен, лет с 16 смотрю его видео. Со стоп-кадрами, потом назад перематываю, чтобы каждую деталь рассмотреть. Как смещается с фланга в центр, обыгрывает и бьет. Как не боится годами делать одно и то же — и это всегда проходит. Вот наглядный пример того, как надо решать исход матчей. Не думаю, что в детстве ему говорили — не делай того, не вздумай этого.
— Все же интересно, какой формат лимита или его полное отсутствие вы видите лучшим вариантом для нашего футбола?
— Мне кажется, лучше и важнее правильно обучать детей и развивать наш детский футбол. Не запрещать им обводить или что-то другое, а поощрять риск и нестандартные действия. Наоборот, запретить в детском футболе слова «так нельзя» и «сядь за это на скамейку».— Из тех детских тренеров, которые работали с вами, кто как поступал?
— Разрешало явное меньшинство, процентов 20. Остальные — запрещали. Когда той же Академией Коноплева руководили голландцы, они призывали обыгрывать, обострять, создавать моменты. Когда они ушли — тут же начались запреты. Как вы будете, все запрещая, раскрывать футболистов? Они станут играть только по вашим указаниям? Такие, как Никитин, которые призывают и учат обыгрывать и создавать моменты, — исключения.— У Слуцкого сейчас репутация тренера, который умеет здорово развивать молодых игроков. Головин в ЦСКА, Эдегор и Караваев в «Витессе», Хвича, Самошников и вы в «Рубине»... Как именно он прокачивает молодых?
— За счет и тренировочного процесса, и постоянного общения. Он от тебя, с одной стороны, все время чего-то требует, с другой — доверяет и дает раскрываться. Нет такого, что он тебе что-то запрещает. Слуцкий не боится, что ты будешь ошибаться! Тебе внушают — ты можешь и должен сделать эту игру. Ты выходишь и делаешь.
— Пока главный ваш гол в карьере — на 92-й минуте победный «Зениту» в нынешнем марте на чудовищном казанском огороде?
— Да. Забил его на автоматизме. Если ты над чем-то все время работаешь на тренировках, это сработает в нужное время в нужном месте. Тут получилось именно так. Финты и замахи шли на этом самом автоматизме, голова в добавленное время и на таком вязком поле была отключена наглухо. Ну и с Божьей помощью...
Стоял в центре поля, назад бежать не собирался и ждал, когда кто-то просто вынесет мяч вперед. Сказал парням, что буду там: «Выносите, я попробую побежать». Когда Деспот мне забросил, я прокинул мяч вперед мимо Ловрена влево, он попал мне ногой в колено. Сначала думал упасть — сил-то вообще не оставалось. Но тут смотрю — мяч дальше прошел, я на ногах. Передумал падать и решил бежать до конца.
— Ладно в штрафной первый раз мяч под себя убрали. Но потом, с неродной правой, — еще раз, снова под левую!
— Знал, что с правой не попаду в ворота, сто процентов. До того в разгар игры уже убирал под правую и пробил выше. На 90-й шансов не было бы вообще. А с левой — попал. Там все взорвались — команда, стадион. Празднование сумасшедшее.
Но потом в наши ворота назначили этот пенальти, и я подумал: блин, ну не может такого быть! А когда Юра Дюпин вытащил пенальти от Дзюбы, окончательно понял — все! И еще даже до финального свистка побежал радоваться — вперед, на поле, куда глаза глядят. Этот момент на всю жизнь запомнится — сто процентов. Как и тот хаос, который творился в раздевалке. Мы орали, веселились, пели песни и кайфовали. Хотя ни у кого вроде бы не было сил. Уверен, это был решающий момент для весеннего подъема с 9-го на 4-е место за 11 туров.
— Что вам дали молодежный и взрослый чемпионаты Европы? Возникло ощущение, что это вообще другой уровень футбола?
— Да. Еще даже когда мы играли с Францией и Данией на молодежном Евро, было видно, насколько они сильнее нас технически и в игровом мышлении. Физически, может, мы и были готовы, но сделал парень из Франции два финта — два пенальти. Мы вроде подходили к чужим воротам, искали моменты, но сравнить было невозможно. Матч с французами нас психологически сломал: сильно расстроились, знали, что нужно выигрывать у датчан в два мяча, вышли — и из ничего пропустили. Сразу руки опустились, начали думать — теперь надо выигрывать в три, но как это сделать? А пока думали — второй получили. Играть не бросили, бились до последней минуты, у меня тоже момент был — вратарь вытащил. Но уровень мастерства у нас и у них был очень разный.А уж на взрослом Евро смотришь, как играют Бельгия с Данией и как мы в российском чемпионате, — тем более небо и земля. Не мне объяснять, почему у них идет такой прогресс, а у нас — нет. Все это, думаю, закладывается с детского футбола. Они ничего не боятся делать. Выходит 20-летний парень, который в «Сампдории» на скамейке сидит (Дамсгор. — Прим. И.Р.), спокойно бьет издали по дуге — вынимайте, 1:0. Могут исполнить и не стесняются это делать.— Кто творит более фантастические вещи на тренировках — Захарян или Хвича?
— При всем уважении к Захе — все-таки Хвича. Но они очень разные. У Кварацхелии дар обыгрывать, создавать моменты, делать все красиво. Он более техничен в работе с мячом.
А Захарян более умный игрок. Может и отдать тонкую передачу, и ударить. Большой молодец, и ему надо просто не сбавлять требований к себе. У них с Тюкавиным хорошая взаимосвязь, они здорово чувствуют друг друга, знают, кто в каком месте окажется. И главный тренер обоим сильно доверяет, а они доказывают, что такого отношения заслуживают.
— Удивляетесь, что Хвича никак не уедет?
— Надеюсь, что уедет. Потому что здесь он может чуть-чуть закиснуть. У него очень большой потенциал. Если еще поставит голову в правильном направлении, то, не сомневаюсь, станет большим футболистом.
— Что вы имеете в виду?
— То, как он заигрывается. Хвича как будто хочет родить от мяча. Иногда на тренировках было такое, что мы говорили друг другу: ему можно дать один мяч, а мы все другим поиграем. Если этот момент переосмыслит и уедет в Европу — все у него получится.
https://www.sport-express.ru/football/r ... i-1829751/