Владимир Леонченко — первый руководитель «Локомотива» за 14 лет, со времен президентства Валерия Филатова и Юрия Семина, который играл в футбол на профессиональном уровне.

— Ваши первые кадровые шаги — увольнение Владимира Кузьмичева из руководства спортивного департамента и академии, расставание с селекционным отделом в полном составе, непродление договора с Андреем Лосюком и многое другое — говорит о том, что вы в корне не согласны со всем, что происходило в «Локомотиве» до сих пор.
— Большинству работников клуба дается возможность себя проявить. Но есть вещи, которые требовали быстрого вмешательства. Для меня очень важен вопрос работы академии. Сам я вырос в школе московского «Динамо» и застал то время, когда ее возглавлял самый титулованный тренер в истории нашего футбола Гавриил Качалин, а половиной тренерского состава были заслуженные мастера спорта. Для того времени это был топ-уровень.

Для меня академия — это не просто футбольное образование, но и воспитание личности, педагогика. В большой футбол попадают единицы, и важно, чтобы каждый человек, окончив академию, был готов к полноценной жизни. И вопрос руководителя академии здесь очень важен.

Что касается селекционного отдела, то, фактически он отсутствовал. Номинально он существовал, вроде как рассматривались игроки. Но при первом же общении с главным тренером стало ясно, что нормального взаимодействия с этим отделом у него не было. Более того, когда я был назначен, все его сотрудники находились в отпуске.

Понимаю, что первая команда в декабре отдыхает, но с точки зрения работы клуба это важнейший период перед трансферным окном. Требовалось решать много задач, а делать это было некому. В связи со всем этим мы формируем селекционный отдел, по сути, с нуля.

— А что по российской селекции на зимнее окно?
— Тут даже не нужно быть крупным специалистом, чтобы знать: предложение игроков на рынке ограничено. Клубы премьер-лиги уже пошли искать игроков даже не в ФНЛ, а в ПФЛ. Поэтому шаги, которые будут предприниматься, имеют целью не только усиление команды, но в первую очередь стабилизацию общей экономической ситуации в клубе.

— Сообщалось об интересе «Локомотива» к крайнему защитнику «Ахмата» Максиму Ненахову. И о том, что грозненцы просят за него три миллиона евро, а это, в свою очередь, не устраивает «Локо».
— Этого приобретения не будет, хотя интерес у нас был. У нас есть собственные воспитанники. Это как раз подтверждение слов о перегретости российского рынка. Те цифры, которые вы озвучиваете, — даже выше цены, за которую мы приобрели защитника «Бордо», стабильно игравшего четыре года в основе сильной команды чемпионата Франции. И это не может не расстраивать. Общая экономическая картина нашего футбола такова, что пока предпосылок к снижению цен на российских игроков нет. Поэтому выход — не только находить молодых ребят с перспективой, но и возвращаться к самому важному: нашей академии.


— Как прокомментируете много интересных цифр, выплывших в СМИ в последнее время? Например, агент Вадим Шпинев, по этим данным, получил за трансфер Алексея Миранчука 2,3 миллиона евро. А если добавить комиссионные за переподписание Антона Миранчука и Баринова — то 3,3. Агент Питер Шифферли получил за трансфер Мурило 989 тысяч евро. Не говоря о Жалолиддинове...
— Здесь есть еще один важный момент — как все эти цифры становятся достоянием общественности. Мы провели внутреннее расследование и кое-что для себя прояснили. Ситуация, когда информация по трансферам уходит наружу и публикуется, недопустима для любого клуба.

Увидели мы и кое-что другое. Не буду называть фамилии футболистов, но арендные соглашения должны быть как минимум выгодны обеим сторонам. В первую очередь тому клубу, который владеет правами на него и его подготовил. А у нас есть возможность вернуть игрока только за деньги. Более того, если он у нас заиграет, мы должны платить еще. Я уже не понимаю, кто его воспитывал! Многие соглашения были не в пользу клуба. Больше такого не будет.

— Эту фамилию назову я — Роман Тугарев. Правда ли, что вы можете вернуть его из двухлетней аренды в «Ростов» как этим летом, так и следующим, только заплатив 15 миллионов рублей?
— Не будем говорить о конкретных цифрах, но я бы назвал это бесплатной продажей. У «Ростова» есть опция в одностороннем порядке — если хотят продлить его на следующий сезон, просто подают заявление, и игрок остается у них в аренде.

— А насколько верно, что «Локомотив» платит Соломону Кверквелии, находящемуся в аренде в «Роторе», 95% (!) его зарплаты?
— Это близко к истине. Мы понимаем, что у «Локомотива» высокие зарплаты, и другому клубу осилить их тяжело. Но чтобы до такой степени... Самое главное, что ты не просто отдал защитника в аренду и продолжаешь платить ему зарплату, но и взял на его место еще одного.

— Тем более Райковича.
— Фамилия неважна. А важно то, что тем самым увеличена нагрузка на бюджет клуба. Если есть игрок, давайте выжимать из него максимум. Пусть играет в команде и отрабатывает свой контракт. И с Джорджевичем похожая ситуация. Там, правда, «Арсенал» платит чуть побольше. Зато мы купили его у «Зенита», и он у нас не играет.


— Насколько верна информация, что дружеские отношения между Кузьмичевым и Шпиневым приводили к тому, что всех талантливых юных футболистов академии заставляли подписывать контракты с этим агентом? А тем, кто не соглашался, ставили большие препятствия?
— Футбольный мир очень тесен, вся информация распространяется быстро. И даже еще не работая в клубе, я знал, что проблема, о которой вы говорите, в академии существовала, равно как и другая: из клуба уходили талантливые игроки. Последние — защитник юношеской сборной России 2002 года рождения Александр Мухин и его ровесник, форвард Максим Турищев.

— Лучший бомбардир ЮФЛ, на всякий случай.
— Этот процесс мы стараемся остановить. Тех проблем, которые возникали, больше не будет. Потому что мы не только назначили нового директора академии, но и создали новую систему принятия решений.

— Какую?
— Создали тренерский совет, куда обязательно будет входить руководитель академии Алексей Щиголев, Александр Самедов как селекционер по ее старшим возрастам, тренеры молодежных команд и академии. Больше не будет индивидуальных решений ни по одному игроку — только коллегиальные. Будь то по подписаниям трудового договора, отчислениям. И все футболисты, которые сегодня играют в системе «Локомотива», будут иметь абсолютно равные возможности для развития карьеры.

— Правда ли, что вы предложили Кузьмичеву «парашют», от которого он благородно отказался, чтобы не утяжелять бремя на бюджет академии?
— Это был не «парашют», а положенная по законодательству компенсация при расторжении трудового договора. Мы просто выполняли требования закона, ничего лишнего к этому не добавляя. Хотя Кузьмичев отказывался — он действительно сказал, что ему ничего не надо. И все же Трудовой кодекс РФ мы соблюли.

— То есть заплатили?
— Конечно.

— В «Локо» при Кикнадзе формально не имелось спортивного директора. А кто им был фактически?
— Да, когда мы посмотрели структуру клуба, то в ней почему-то не оказалось спортивного директора. Заместитель был, а самого директора — не было. Как выяснилось, эти функции по российским игрокам неформально исполнял Кузьмичев. Но для меня это разные позиции — спортивный директор и руководитель академии.

Нам удалось сделать так, хоть это и было непросто, чтобы на должность руководителя академии вернулся Алексей Щиголев, который ранее эффективно ее возглавлял. Обилие ее выпускников в обойме первой команды — во многом его заслуга. Два последних года Щиголев трудился в РФС, возглавлял отдел по подготовке резерва и прекрасно понимает, как сейчас надо строить эту работу. Его возвращение для меня очень важно и в контексте нашего взаимодействия с РФС. Потому что там было сделано много хорошего по внедрению современных методик, которыми мы совместно хотим усилить работу академии. Недавно Александр Дюков в интервью «СЭ» подробно высказывался об этом, и Щиголев имел к этому процессу прямое отношение.

— Как относитесь к приходу в структуру клуба бывших игроков «Локомотива»?
— У меня есть интерес ко всем. Но прежде мы собираем информацию, оцениваем потенциал, опыт работы на той или иной позиции, перспективы роста, умение работать в команде. Поэтому позицию старшего селекционера по основной команде на днях занял Андрей Федоров.

— Почему он?
— У него большой и успешный опыт работы как раз на этом посту — в чемпионском «Рубине» 2008-09 годов. Был он и главным тренером — чемпиона Узбекистана ташкентского «Локомотива», а также дубля «Рубина». Мне очень важен его профессиональный взгляд на качества игроков, которых мы будем приглашать.

Кроме того, как вы знаете, на позицию старшего селекционера по «Казанке», молодежной команде и старшим возрастам академии назначен Александр Самедов.


— Так, как Семин на замену Алексею Миранчуку готовил Хвичу Кварацхелию, но тот оказался в «Рубине».
— Так работал клуб.

— Вопиюще. Согласны с такой оценкой?
— Согласен. Не буду называть фамилию, но у нас сложная ситуация еще по одному игроку, которого «Локомотив» может потерять. Прикладываем все усилия, чтобы этого не произошло.


— Из «Торпедо» взяли полузащитника Илью Берковского, но прошла информация, что он перейдет в аренду в «Нижний Новгород». В основную обойму ему рановато?
— Все-таки его брали в «Торпедо» в летнее межсезонье из Омска. Это самая слабая и по количеству матчей, и по уровню зона второго дивизиона — «Восток». У Ильи получился очень быстрый переход из второй лиги в РПЛ транзитом через ФНЛ. Между первой и третьей ступенями — слишком большой разрыв. Он готовится с основной командой, но в этом возрасте самое ценное — игровая практика. Только так будут шансы для развития карьеры.

https://www.sport-express.ru/football/r ... t-1756492/

«ЗАПРЕТЫ НА АНГЛИЦИЗМЫ НЕ НУЖНЫ, НО ЗАЧЕМ ЗАСОРЯТЬ СВОЙ БОГАТЫЙ ЯЗЫК?» МНЕНИЕ СОВЕТНИКА ПРЕЗИДЕНТА РФ ПО ВОПРОСАМ КУЛЬТУРЫ.

— Вы не раз говорили о важности чистоты публичной речи. Когда и почему этот вопрос стал актуален?
— Он всегда актуален. Считаю, что речь человека, выступающего на большую аудиторию, должна быть эталонной или близкой к эталонной. Должна служить примером. И журналистам, и политикам важно хорошо владеть родным языком.

— Переизбыток англицизмов и других иностранных слов в спортивной журналистике — насколько важна эта проблема именно сейчас?
— Вы сами употребили слово «переизбыток». Оно уже оценочное. Любой язык — живой и развивающийся организм. Ни один язык не обходится без заимствований. Русский — в том числе. У нас очень много заимствований. В разные исторические периоды и из разных языков.

В освещении спорта обойтись без заимствованных слов тем более невозможно. Футбол — изобретение англичан. Соответственно, многие термины перешли из английского языка и давно прижились в нашем языке. Никому ведь сейчас не кажутся странными такие слова, как «матч», «пенальти», «бомбардир», «арбитр», «финты». Они так прочно закрепились в русском, что уже и не рассматриваются как иноязычные. Воспринимаются привычно.

— А что непривычно?
— В последнее время спортивные журналисты стали избыточно использовать кальки, которые, на мой взгляд, вполне могут быть заменены обычными русскими словами. Я точно не призываю употреблять смешные старославянские слова для обозначения понятных терминов, но, к примеру, говорить «ноу-тач-пас» или «тим-спирит» — странно. Почему не «командный дух» и «пас без касания мяча»? Наши слова иногда могут быть и более образными, чем иноязычные.

— Это дело вкуса.
— Допустим, но в любом случае важно чувство меры. Для экспрессивности англоязычные обороты допустимы, но зачем просто засорять родной язык? Чтобы приучить наших читателей и зрителей к иноязычным выражениям и совсем перейти на английский? Мне кажется, это странно. И не нужно. У нас свой богатый язык, который позволяет практически все события и явления выразить образно, ярко, доступно.

— Уместны ли запреты на использование конкретных англицизмов?
— Запреты не нужны и вряд ли будут работать. Нужна осознанная самоцензура и стремление быть понятным массовой аудитории. Важно чувство ответственности перед телезрителями со стороны журналистов и редакторов, связанных с публичной речью.

— В чем заключается ответственность?
— Есть такое понятие, как богатство языка. Зачем обеднять его, скатываясь к прямым заимствованиям? С публичных персон берут пример другие люди. Они — образцы для подражания. И то, что произносится популярным комментатором, многие любители спорта начинают использовать в повседневной речи. Наверное, разумно избегать засорения родного языка.

— Как с засорением языка борются, например, в Европе?
— Есть страны, где англицизмы почти под прямым запретом. Например, в Польше даже сам «футбол» называется Piłka nożna — выражением из родного языка. В польском, сербском, хорватском, французском языках стараются избегать англицизмов и других странных заимствований. Но есть и страны, которые активно впитывают новые слова. Тут нет единого правила.

В каждом государстве своя языковая политика, но в тех же Польше и Франции на телевидении достаточно строго следят за тем, чтобы использовалось как можно меньше заимствованных слов.

— Язык какого писателя вы назвали бы эталонным? Кого стоит читать, чтобы сполна использовать богатство русского языка?
— Блестящий язык у Бунина. Очень красивый, яркий — у Куприна. Если брать советское время, то прекрасный образный язык у Валентина Распутина. К тому же у каждого из наших писателей есть особенности, которые тоже олицетворяют богатство языка. Например, у Распутина — сибирский колорит. У Фазиля Искандера — абхазский.

— А из ныне живущих?
— Мне очень нравится язык Евгения Водолазкина и Алексея Варламова. Их отличает широкий словарный запас и очень образное мышление. Я председательствую в жюри литературной премии «Ясная Поляна», и победителями мы всегда выбираем авторов с богатым русским языком.

И в литературе, и в журналистике важна уместность каждого слова. Если заимствование обосновано и усиливает текст, если оно понятно аудитории и объясняется при использовании, то я не вижу в этом проблемы. Это только обогащает наш язык. А от необязательных, легко заменяемых англицизмов я бы советовал воздержаться.

Добавлю, что раньше и в изданиях, и на телевидении великолепно следили за чистотой русского языка. Не знаю, как с этим сейчас, но уверен, что всем, кто связан с большой аудиторией, необходимы сильные литературные редакторы.

https://matchtv.ru/matchtv/matchtvnews_ ... am_kultury

«Инсайдеры». Валерий Карпин. Выпуск от 13.02.2021
https://www.youtube.com/watch?v=PjPH9QTXdXs

Михаил Погорелов. Интервью молодого нападающего сине-бело-голубых .

— Почему пошел в школу «Олимпии», а не «Ротора»?
— Сначала я занимался борьбой в Доме борьбы «Динамо». Каждую среду был спортивный день: бегали, играли в футбол. Во время футбола я выделялся, постоянно спрашивали, занимаюсь ли я. Тогда играл только во дворе после тренировок по борьбе. Со временем борьба надоела, стал прогуливать занятия, хотя тренеры говорили про большой потенциал. Родители узнали, что я прогуливаю, мы поговорили, сказал им, что хочу заниматься футболом. У отца были знакомые, которые привели меня в «Олимпию», — так все и началось.

«Олимпия» и «Ротор» для Волгограда — это местные «Барселона» и «Реал». Мы обыгрывали «Ротор», исход большинства матчей решал я. Тренер «Ротора» предложил переход, рассказал об условиях, но я остался в «Олимпии», а потом уехал в Москву.

— Принципиальность появилась сразу или в процессе противостояния с «Ротором»?
— Изначально ее не могло быть, потому что не понимал, что такое «Ротор». Разговаривая с тренерами, пацанами, осознал, что «Ротор» — особый соперник и туда уходить нельзя. Некоторые все же так делали, потому что понимали, что у «Олимпии» нет главной команды.

— Вы сразу начали играть ближе к атаке?
— Всегда играл центральным нападающим, но постепенно спустили на позицию инсайда. Когда перебрался в «Локомотив», переставили на фланг атаки — играю там до сих пор.

— Кто-то из партнеров по «Олимпии» добрался до взрослого уровня?
— Артем Голубев из «Уфы». Мы пересеклись, когда я только пришел, — успели провести пару тренировок, после чего его забрали в «Краснодар».

— Вы переехали в Москву один, когда вам было тринадцать. Как не раздавил большой город?
— Первое время никуда не ходил, жил на базе «Локомотива». Весь график: тренировка — база — школа. Мог выйти только за бутсами, в остальное время сидел на базе.

— Пришлось себя сдерживать?
— Да, умерил пыл. Родители говорили, что это другой уровень, нужно цепляться, чтобы остаться в Москве. Понимал, что возвращение в Волгоград ни к чему не приведет, поэтому действительно цеплялся. Но само поведение — да, вопреки самому себе.

— В «Строгино» вы перескочили молодежку, сразу попав в главную команду. Такое часто происходит?
— Раньше такого вообще не было, возможно, я первый человек, игравший за свой год и за основу во второй лиге. Мне было шестнадцать, а моим партнерам по двадцать пять — они бились за результат и высокие места. Дебютировал в ПФЛ против смоленского «Спартака», первый мяч забил в домашнем матче с «Псковом».

— Какие ощущения от игры в ПФЛ в 16 лет?
— Понимал, что это большой скачок, там уже не было «ну проиграли и проиграли». Матчами в ПФЛ люди зарабатывают себе на жизнь. В первой игре мне дали всего 12 минут, но все прошло удачно: создал пару опасных моментов.

— В основе «Строгино» тоже выходили на фланге атаки?
— Нет, вторым нападающим в 5-3-2.

— В «Зените»-2 вы чаще выходите слева в нападении.
— Да, всегда. Мне там очень комфортно, удобнее и возвращаться в оборону, и бежать вперед. Слева, убирая под левую ногу, могу и подать, и развернуть обратно. Справа могу делать то же самое, но как-то неудобно. Например, Малкому удобнее играть справа, потому что он левша. У меня все наоборот.

— На каких позициях еще можете сыграть?
— Инсайд. На сборах «Зенита»-2 играл центрального защитника. Все отобрал, чувствовал себя очень уверенно. Меня заменили по ходу матча, потом сломался наш центральный защитник, и Владислав Николаевич Радимов отправил меня в оборону. Отыграл минут 12.

— В этом сезоне в «Зените»-2 вы часто исполняете стандарты.
— Да, удалось сделать около пяти голевых передач после прямых подач с угловых. Подаю в определенную зону, понимаю, где должны быть партнеры, а там уже все зависит от них.

— В чем секрет Станислава Крапухина? Четырнадцать голов в шестнадцати матчах — внушительная статистика.
— Он нашел своего ассистента.

— Вас?
— Да. Шесть из восьми голевых передач отдал ему я.

— Это особая химия?
— Чувство. С тренировками я понимал, как он открывается, в какой точке может быть. Это очень помогло. Говорили с ним на тренировках. Например, я просил его при атаках с фланга открываться на ближнюю штангу, потому что часто стреляю вдоль ворот. Сейчас обычно защитники ждут передачу под себя, поэтому пас на ближнюю может быть опаснее.

https://fc-zenit.ru/news/2021-02-13-mik ... uvstva.htm

Алекс Фергюсон.

https://vk.com/bloknotfootballcoach

Бывший селекционер «Локомотива» Александр Сорочинский ответил на претензии Владимира Леонченко и дал массу фактуры о периоде работы Василия Кикнадзе.

— Кузьмичев говорил, что одной из его креатур был Дмитрий Живоглядов. А Кикнадзе в интервью летом заявлял, что это кандидатура Семина.
— Нет, Юрий Палыч его не хотел. Если помните, когда Живоглядов пришел, Семин его долго не выпускал. Сыграл поначалу два-три матча, но это произошло из-за травмы Игнатьева.

Кузьмичев попросил подобрать список игроков с российским паспортом на усиление позиции правого защитника. Он выделил двоих — Караваева и Живоглядова. У второго ценник был в два или три раза меньше. С учетом того, что на этой позиции был Игнатьев, а игрока искали для того, чтобы усилить конкуренцию, одобрили кандидатуру Живоглядова.

— С Семиным тяжело работать? Правда, что он зарубает все кандидатуры?
— Мы знали проблемные места и за полгода подготовили список. Дали Юрию Павловичу около 60 кандидатур на три позиции. На следующее утро он пришел и сказал, что ему никто не нравится. Один человек физически не может за вечер оценить 60 футболистов. Понятно, что он их либо вообще не смотрел, либо отдал этот список людям, которым доверял. Ему помогали Виктор Тищенко и Евгений Харлачев, в основном всех игроков просматривали они. Семин убрал все наши предложения и выдвинул несколько своих, которые стоили дороже наших. В этом манера Юрия Павловича. Он работает с узким кругом лиц. Насколько я понимаю, у Семина не заладилось с Лосюком, они не могли найти общий язык.


— Владимир Леонченко в интервью «СЭ» сказал, что селекционный отдел фактически отсутствовал, что не было нормального взаимодействия с тренером. Можете ответить?
— Не знаю, почему он так говорит. Селекционный отдел подыскивал игроков и давал списки на рассмотрение тренерскому штабу. Если тот оценивал этих футболистов положительно, то кандидатуры выносились на трансферный комитет.

Не замечал со слов кого-то, что у нас нет взаимодействия с главным тренером. По моим ощущением, оно было, но им виднее. Это видение Леонченко. Посмотрим, как будет работать новый отдел.

— Еще Леонченко говорит, что в момент его прихода в декабре прошлого года, весь селекционный отдел был в отпуске. Как так получилось?
— Я могу предположить, почему селекционный отдел находился в отпуске. По законодательству сотрудник обязан его отгулять. Кто-то уходит добровольно по ходу года, а кого-то отправляют принудительно в декабре. У меня была ровно такая ситуация. Принудительно отправили в отпуск, но фактически я выполнял свои обязанности.

Мы с Леонченко встретились третьего или четвертого января. Договорился о беседе через одного работника клуба. У нас были планы по просмотру нескольких ребят в «Казанку» и молодежку. Я ему предоставил шорт-лист, по которому мы работали. Ему это не понадобилось, он попросил меня уйти из клуба.

Второй момент: за время нашей работы была сформирована база данных примерно на полтора гигабайта. Там были шорт-листы по всем направлениям. По словам Дениса Колева, он спросил, нужен ли новому руководству допуск к этой базе, ответ был отрицательным.

— Многие хвалят Кузьмичева за нынешнюю молодежь. Но можно ли назвать этих ребят его продуктом? Он же работал в академии отрывками.
— Кузьмичева не было в академии четыре года. Те, кого мы набрали еще в первый приход, остались в клубе и дошли до основы. Например, тех же Миранчуков хотели отчислить из академии, Кузьмичев удержал братьев. При нем пришел Баринов, раскрылся Жемалетдинов.

— Почему хотели выгнать Миранчуков?
— По спортивному принципу, но ребятам дали время, и они начали раскрываться.

— Главное ваше упущение в карьере, когда вы не заметили игрока, а он в итоге раскрылся?
— Мог бы сказать, что Головин, но в тот момент я работал в «Строгино», и у меня было минимум поездок.

— А кем больше всего гордитесь?
— Бариновым, Черновым, а сейчас Максимом Мухиным (в «Ростов» ушел Александр Мухин. — Прим. «СЭ») — он за семь месяцев поднялся из молодежки в главную команду, если не учитывать простой из-за пандемии.

— Что сейчас самое главное в работе скаута?
— Знать материал.

— Подробнее.
— Ты не можешь быть крутым везде, не можешь знать все досконально. Слишком много направлений. Если ты скаут, то должен быть лучшим именно в том блоке, за который отвечаешь. А если ты руководитель, то должен создать все условия для этого своим сотрудникам.

https://www.sport-express.ru/football/r ... o-1757548/

9 футболистов РПЛ, которые могут очень громко заявить о себе весной.
Молодёжь из «Динамо», интересный новый защитник «Химок» и другие очень любопытные игроки.

https://www.championat.com/football/art ... rugie.html

Откровенное интервью Кузьмичева/ Леонченко стал гендиром, потому что играл в футбол с нужными людьми.
https://www.youtube.com/watch?v=VatpbxNFpBc

Илья Самошников — одно из открытий этого сезона чемпионата России. Пять лет назад футболист играл в любительской лиге, а в прошлом году дебютировал в премьер-лиге и забил первый гол.

— Лично Слуцкий позвал тебя в «Рубин». Как это было?
— Да, я тогда отдыхал. Мне позвонил агент и сказал, что есть интерес «Рубина». На следующий день проснулся и увидел сообщение от Слуцкого: «Это Леонид Викторович, перезвони мне, когда будет время».
Было ощущение, что это сон. Очень неожиданно. Я, наверное, не осознавал, что это происходит по-настоящему: «Мне пишет Слуцкий, просит позвонить. Да не может быть такого! Может, обманывают?»

— Что было дальше?
— Моментально его набрал. Леонид Викторович сказал, что у него есть интерес и он хочет видеть меня в команде. Тренер спросил, есть ли у меня желание перейти в «Рубин». А я незамедлительно сказал, что да, конечно, хочу перейти.
Чтобы мне лично звонил тренер и звал в команду — такое у меня в карьере второй раз. До этого в «Торпедо» так же приглашал Сергей Игнашевич.
А Слуцкий — это главный фактор, почему я в «Рубине». Когда тебя зовет такой тренер, работавший в Англии и Голландии, это непередаваемые эмоции. Нужно было показать самоотдачу и себя на поле, когда он давал мне шанс.

— Дебютный гол в РПЛ ты забил на тяжелом поле в Саранске, разобравшись очень технично.
— Я не повторю такой удар! Получилось так, что я принял мяч и бил не сразу с лету, а после отскока. Был вариант, что он мог отскочить в другую сторону. Поэтому не обошлось без везения.

— Ты посвятил гол отцу. Расскажи о нем.
— Когда я полюбил футбол, то не мог попасть в академию или школу, потому что был совсем маленьким. Мне было четыре года, и я играл с ребятами во дворе. В семь лет у меня появилась мысль, что хочу серьезно этим заниматься.
У меня ведь стадион был через дорогу в Реутове. И там был просмотр, куда приводили 20-30 детей каждого возраста. Тренер смотрел на игровые качества и пытался разобрать, на что способен ребенок. Я попал туда сразу: прошел просмотр и на следующий день начал тренироваться.
С того момента отец, который профессионально занимался плаванием, посвятил себя тому, чтобы я стал футболистом. Находил экипировку, бутсы, постоянно был со мной на тренировках, поддерживал на играх. Он всегда был рядом и помогал мне, направлял, подсказывал.
Отец всегда говорил, что я могу играть на высоком уровне, мне это по силам. Я никогда не забывал его слова и поддержку.

— Пять лет назад ты играл в ЛФЛ за «Русич». Как это было?
— Когда выпустился из детской школы, сразу попал в любительскую команду клуба. Но не хватало игровой практики, а ребята постарше играли в ЛФЛ, и через какое-то время меня тоже позвали — в «Русич». Потихоньку ездил, совмещал тренировки с играми в ЛФЛ.

— Закалило?
— В ЛФЛ непредсказуемый футбол: ты можешь играть против хорошей команды, и она будет тебя валтузить, а со средней командой, если у нее что-то не получается, начинаются стычки, провокации. В тебя постоянно прыгают, и риск травмы гораздо выше, чем в профессиональном футболе. Там же мужики играют.

— Когда тебя заметили на профессиональном уровне?
— Я был в «Велесе», и у меня не было ни агентов, ни представителей. В какой-то момент на меня вышел человек, который помогал «Арарату» находить игроков. Я сначала не хотел. «Велес» заявлялся во вторую лигу, но возникла сложная ситуация.

Я считался воспитанником школы, и за мой переход по регламенту полагалась компенсация. Но у «Велеса» не получалось ее выплатить, так что мог играть во второй лиге только без профессионального контракта. Это был риск. В итоге согласился на предложение «Арарата».

— На какой позиции ты начинал?
— В школе играл центрального защитника, потом опорника. Когда попал в ЛФЛ, переместился на позицию крайнего хавбека, а последние полгода — второго опорника.

— Ты играешь слева, хотя рабочая нога у тебя правая. Трудно?
— Сейчас уже проще, хотя сначала было непросто отдать пас, навесить. Но я работал над ней, над ведением мяча, диагональной передачей. Пытался развивать навыки. Сейчас владею левой ногой получше, хотя надо многое улучшать.

— Кто в РПЛ тебя впечатлил в твой дебютный сезон?
— Влашич, потому что по мышлению и скорости принятия решения он играет на высоком уровне. Это универсальный футболист, у которого много сильных мест. Он крупный и при этом с такими габаритами очень резкий, быстрый.

— Кто лучший игрок РПЛ?
— Конечно, Хвича.

— В чем его феномен?
— Как объяснить его феномен, если он меня на первых тренировках отвалтузил по всей бровке? Я вообще не понимал, кто это, как он это делает. Хвича — очень быстрый, резкий, здорово контролирует мяч на скорости. Он постоянно развивается, у него нет потолка. Квара постоянно хочет играть, тренироваться, ему всегда нужен мяч.

Да, у Хвичи могут быть небольшие спады, но это нормально. Против него очень тяжело играть, потому что он непредсказуемый. Может убрать мяч под любую ногу, исполнить какой-то неожиданный финт, прокинуть мяч между ногами. Технически очень силен.

— Что ты можешь сказать парням из ЛФЛ, которые ждут шанса ворваться в РПЛ? Как не сдаться и не разочароваться?
— Когда футбол появляется в жизни, то невозможно его разлюбить. Нельзя опускать руки и перестать верить. Если поставил цель играть на высоком уровне, то никогда сдавайся. Да, бывает, что нужны деньги, требуется кормить семью, зарабатывать. Но можно совмещать: тренироваться, играть в выходные и развиваться.

https://www.sport-express.ru/football/r ... u-1757851/

Юрий Соловьев. Первый заместитель президента — председателя правления ВТБ Юрий Соловьев, вошедший в исполком РФС, рассказал РБК о покупке футбольного «Динамо», шоке от увиденного в клубе и проблемах российского футбола.

Я человек из бизнеса, до этого «Динамо» не занимался и, когда посмотрел, что там внутри клуба, был в шоке. Абсолютно отсутствовали базовые бизнес-процессы — от финансов и стратегии до работы с болельщиками. Или вот, например, очень хороший медицинский штаб, но при этом полное отсутствие статистической информации о том, что с кем из игроков и как происходит. База в Новогорске сама по себе неплохая, но в сильно запущенном состоянии. Трудно представить, но ведь не было даже пригодных для качественной работы полей. Вообще! Люди травмировались на тренировках! А главный тренер покупал медикаменты для игроков частично на свои деньги, поскольку финансирования не хватало. То есть абсолютно никакого понимания, анализа, ничего мы в клубе найти не могли. Нам из банка легче было видеть, сколько денег у клуба, чем самому клубу изнутри.

Приобретение клуба в собственность давало возможность эффективно контролировать расходы на его содержание, участвовать в разработке и реализации стратегии, добиваться больших побед.

— Помните свои первые впечатления от реалий футбольного бизнеса?
— Когда мы только купили «Динамо», рынок сделал вывод: пришли банкиры, у которых уже не получилось, денег у них много, мозгов мало, «сейчас мы быстро их тут нагрузим». И было действительно тяжело. Я, например, для себя открыл, что привозить в Россию по-настоящему классных игроков очень сложно даже за очень приличные деньги. Ведь если у него все отлично идет в Англии или в Италии, то зачем переезжать в Россию, чемпионат которой практически не смотрят за рубежом. Должно сойтись очень много звезд. И тут же — дикая накрутка цен. Порой совершенно неадекватного по умениям и талантам игрока преподносят едва ли не как суперталант. Тонкостей много, а в отношении именно российского рынка их еще больше.

— То есть привезти условного Влашича — это почти подвиг?
— Ну, а сколько таких, как Влашич (Никола Влашич — хорватский полузащитник ЦСКА, ведущий форвард РПЛ. — РБК), в нашей лиге?

— Один?
— Наверное, есть еще несколько игроков похожего калибра, но их реально мало. Мы провели за год огромное количество переговоров, и очень часто, как принято говорить, нас начинали «качать» — от прямого шантажа до физических угроз. Мы не новички в ведении переговоров в разных секторах, но здесь была определенная специфика, да.

— Прочувствовали на себе специфику мира большого футбола…
— В какой-то момент мы поняли, что информация о том, кого мы просматриваем, просачивается вовне. Дальше типичная история: когда наш спортивный директор звонил агенту, тот в ответ говорил, что с ним уже контактировали от «Динамо» и даже называли условия, и там обязательно существовал kickback (откат. — РБК) тем людям, которые звонили. Как правило, это делается через третьих агентов, которых мы никогда вообще не видели.

В какой-то момент мы были на перепутье по поводу судьбы тренерского штаба. Я интервьюировал одного из тренеров… Встречу в тайне, естественно, держали. И вот мы с ним разговариваем, ему раздается звонок. Он отвечает и ставит на громкую связь. Его спрашивают: «А ты где?» Он говорит: я в такой-то стране, отдыхаю. А ему: «Слушай, есть такое дело, я могу тебя устроить в «Динамо». Но ты понимаешь, будешь обязан, мы будем надеяться на годовую зарплату». И дальше обещают привезти в Москву, познакомить со мной, со спортивным директором. «У нас все схвачено, ты не переживай, точно там будешь», — говорят.

— Главным тренером?
— Да, главным тренером. Это прямо при мне происходит! И человека, который звонил, я знаю.

Поэтому хочу сделать заявление. Официальное. «Динамо Москва» и группа ВТБ не работают с подобного рода посредниками. Если кто-то говорит «я устрою вас футболистом, главным тренером, главным директором, уборщицей, поваром, председателем совета директоров», у него должна быть соответствующая бумага от генерального директора или подписанная членами совета директоров.

Мы — системный клуб. Это принципиальная позиция и тот подход, который мы транслируем всем. Это современный мир, и бизнес должен быть прозрачным.

В «Динамо» есть спортивный директор, который ведет трансферную деятельность и находится в ежедневном контакте с руководством, которое контролирует весь процесс. И только в такой парадигме мы работаем.


— Иными словами, главная ваша стратегия в «Динамо» — системный бизнес-подход и методичная перестройка всех клубных процессов?
— Здесь нет мелочей. Медицинская помощь, восстановление, питание… Мы хотим понимать физическое состояние каждого игрока, который характеризуется определенным набором показателей, и которые, в свою очередь, влияют на его восстановление. На Западе это базовые принципы.

Кстати, в январе к нам присоединился Андрей Милутинович, специалист с европейским опытом, он курирует научно-спортивное направление. Одна из его задач — улучшение персональных физических показателей каждого футболиста через индивидуальные планы подготовки.

Футболист в первую очередь должен думать об игре и о победах. Он, скажем, не должен переживать о финансовых или домашних проблемах. Поэтому, например, мы запустили для футболистов специальный продукт от Private Banking, чтобы ориентировать их на грамотную работу со своим капиталом. Футболисты заканчивают карьеру чаще всего в промежутке между 32 и 36 годами. Им еще жить две трети жизни, и важно знать, как сохранить и приумножить то, что заработано.

— То есть вы их оставляете в экосистеме ВТБ?
— У ВТБ открытая экосистема, на принципе партнерства со свободой выбора. Но мы стараемся заботиться о футболистах. Помогаем им во всем — и в получении финансовых знаний, и в приобретении квартир молодыми семьями. У нас, кстати, в этом году три игрока основы пошли учиться в вузы.


— Академия «Динамо». Вы уже говорили, что для вас это один из приоритетов…
— У «Динамо» отличная академия высшей категории и значимые достижения на молодежном уровне. Это будущее клуба, и у нас есть долгосрочный план по ее развитию, причем на территории всей страны. Определяемся с участком для строительства комплекса центральной академии в Москве, в следующем году рассчитываем приступить к работам. Планируем создание современного футбольного кластера с кампусом интерната, полями, манежем и всем необходимым для подготовки молодых футболистов.

В ближайшее время начнется строительство академии спорта на территории Петровского парка. В числе других спортивных объектов там вновь появится футбольный манеж, в котором смогут тренироваться юные воспитанники Футбольной Академии «Динамо».

Параллельно академия запускает ряд новых проектов в регионах России, в их числе открытие филиалов академии и футбольных школ по франшизе. Воспитанники региональных подразделений войдут в единую систему подготовки клуба, а самые талантливые переедут в интернат академии в Москве, чтобы бороться за право стать футболистами «Динамо-2» и главной команды клуба.

Чтобы гарантировать развитие академии на годы вперед, мы внедрили новый для России, для российского футбола подход к финансированию — учредили эндаумент-фонд. Его целевой капитал неприкосновенен, сумма может только увеличиваться в дальнейшем за счет новых взносов. Этими средствами управляет «ВТБ Капитал Управление активами». Доход, получаемый от инвестирования средств фонда, может направляться только на нужды академии.

В 2020 году сформировали целевой капитал фонда: за счет пожертвования группы ВТБ в размере 2 млрд руб. и взносов физических и юридических лиц. Инвестиционный доход будет направлен на функционирование и развитие центральной академии в Москве и филиала в Республике Дагестан.

На февральском заседании попечительского совета Фонда академии одобрен финансовый план на этот год, предполагающий увеличение целевого капитала за счет дополнительного пожертвования группы ВТБ и привлечения денежных средств от других лиц, в том числе болельщиков.

В целом хотим, чтобы фонд собрал около 5 млрд руб. Проценты или доход, получаемые на эти средства, по нашим расчетам, должны полностью обеспечивать содержание всего детско-юношеского футбола «Динамо».

У этой модели есть несколько преимуществ. Во-первых, на очень долгий срок мы обеспечиваем финансирование. Во-вторых, эти средства, повторю, не могут быть никем задействованы, они управляются независимыми, профессиональными менеджерами, их нельзя потратить нецелевым образом.


— Детский спорт — это не только деньги. Это методики, тренеры, коррупция, в конце концов…
— Мы это прекрасно понимаем. Поэтому хотим в первую очередь централизовать процесс подготовки. У тренеров будут четкие методические установки — как и когда тренируются дети, что включено в программу подготовки. Тренеров будем готовить у себя, они должны будут проходить лицензирование.

Кроме того, будет определенное соревнование: кто поставит больше достойных игроков в центральную академию, тому будут платить бонусы, приглашать работать в Москву. И еще мы хотим визуализировать процесс и вести всех игроков из центра, для этого важна технологическая база. Для этого клуб создал на базе сервиса SAP Sports One единую цифровую систему, в которой будет содержаться вся информация по игрокам — от тренировочного процесса до медицинских данных и физических параметров.


— Лимит на легионеров. Согласны ли с тем, что в конечном счете любой лимит как форма протекционизма вредит?
— Вопрос относительный. Это как лекарство: слишком много — может убить, слишком мало — не вылечит, а в нормальном количестве стимулирует организм к восстановлению. Поэтому, с моей точки зрения, мы должны иметь возможность приглашать иностранных футболистов. Вы видите, что основной упор в нашей стратегии развития — это российская молодежь, нельзя сказать, что мы только иностранцев приглашаем.

Но и слишком мало иметь иностранных игроков из-за жесткого лимита — тоже вредит футболу. Мы видим, что лимит повышает цену на российские таланты и часто развращает молодых людей. Большие деньги приходят слишком быстро, и они перестают полностью отдаваться тренировочному процессу, останавливаются в развитии.

https://sportrbc.ru/news/602941e59a7947 ... 1?ruid=NaN