Леонид Слуцкий.– Что из себя представляет новый «Рубин»?
– То, что мы видели на сборах и чего я хотел. Это команда, заточенная на атаку, очень универсальная в своих атакующих действиях. Команда, которая может использовать разные игровые модели в зависимости от соперника.
Футболисты должны мыслить в четырёх измерениях: они должны видеть мяч, соперника, партнёра и зоны. Это как разница в просмотре футбола болельщиками и специалистами: первые смотрят на мяч, потому что там самое интересное, а вторые видят общую картину, замечают проблему где-нибудь в диагональной противоположной зоне.– Ваше желание понятно. Но есть ли у команды возможности для такой игры?
– Потенциал команды позволяет это реализовать. Понятно, что кому-то из футболистов я говорю только выбивать мяч левой ногой в конкретную зону и больше ничего не делать, а кому-то даю полное право принятия решения.
– Много таких в «Рубине»?
– Немного, но есть. Как говорят, все наши плюсы – продолжение наших минусов, и наоборот: у нас очень молодая команда и как раз все ребята, отвечающие за креативную составляющую, очень молоды. Конечно, есть угроза не оценить, когда этот креатив нужно использовать. На таком юношеском задоре можно вырезать лезвием там, где нужно рубить топором.
– Психологически бороться за выживание тяжелее, чем за первые места?
– Я никогда не забуду, когда Игнашевич рассказал о самом сложном периоде в своей карьере. 40-летний человек, который шесть раз становился чемпионом России, выигрывал Кубок УЕФА, бился в четвертьфинале чемпионата мира, вспомнил, как боролся вместе с «Крыльями Советов» за сохранение места в премьер-лиге 20 лет назад.
– Со стороны может показаться, что вы понижаете уровень собственных амбиций.
– Неправда. Для меня чувство внутреннего комфорта стоит на первом месте. Я нахожусь на таком этапе своего тренерского пути, когда мне хотелось бы полной поддержки. Если я уверен, что никто не выстрелит мне в спину, тогда я уверен и в выполнении целей. Такое чувство у меня сейчас есть. Сможет ли оно трансформироваться в результат – посмотрим. Но без этого чувства даже не стоит начинать.
– Вы говорите о факторе Сайманова, верно?
– Да. Это фактор Рустема Фидаевича. Я увидел в нём надёжную опору и получил подтверждение этому за два месяца работы на сборах. Но я всегда делаю оговорку, что с Саймановым мы ещё не были внутри футбольного стресса – в нём всё может поменяться.
Я знаю огромное количество опытных и достигших успеха в своих отраслях людей, которые в футболе начинали делать какие-то невероятные вещи. Футбольный стресс настолько глубокий, ему нет аналога. Люди, попадающие в него из бизнеса, чаще всего просто не могут с ним справиться. В жизни они могут принимать адекватные решения, но в футболе вытворяют такое, что просто поражаешься. В случае с Саймановым уверен, что и в этих ситуациях наши отношения останутся нормальными.
– Почему бизнесмены паникуют в футболе?
– Представьте 16 бизнесменов. Все они зарабатывают (кто-то – больше, кто-то – меньше) и все владеют клубами в лиге из 16-ти команд. И вот ты стал 16-м и столкнулся с угрозой попасть в лигу ниже. Начинаешь проверять, что не так. Оказывается, никаких бизнес-ошибок нет, а путь всё равно не стыкуется с итоговым результатом. Что делать?
Есть очень простая тренерская формула. Исход каждого матча – иррационален. А итог сезона – рационален. Люди, у которых в жизни всё рационально, не могут понять, как совместить два этих, казалось бы, взаимоисключающих процесса. Не хватает терпения, квалификации, опыта. Повторюсь, часто встречал очень больших людей, которые просто терялись в футболе.К счастью, такой паники в принятии решений в «Рубине» я пока не вижу. Да, ещё не начался соревновательный период, но у многих такой стресс проявляется ещё до него. Тут же всё прошло гладко.
– У команды есть ресурсы для того, чтобы в следующем сезоне попасть в пятёрку?
– Сложно ответить. Одно дело, когда в команду приходит трижды чемпион, который никогда не опустится ниже своего уровня – такой, как Семак, Домингес или Ансалди. Другое – когда у тебя Игнатьев, который обладает бешеным потенциалом, но пока он это ещё не подтвердил, и мы не можем сказать, что он точно его реализует. И вот так можно сказать про каждого – Бакаев, Макаров, Давиташвили, Кварацхелия.
Сегодня мы не можем позволить себе взять игрока с гарантированным уровнем. Но мы решили брать молодых и очень талантливых ребят, которые могут как выстрелить и стать очень сильными, так и не реализовать свой потенциал. Это другой путь, более длинный и интересный. Также мы понимаем, что за межсезонье не стали каким-то суперлидером российского чемпионата. Много матчей нам придётся играть за счёт характера, а не каких-то игровых взаимодействий.– Можете выделить игроков, которых вы довели до самого высокого уровня?
– Это опять же надо спрашивать у них. Спросите Александра Головина, кто внёс наибольший вклад в его становление. Или у Мартина Эдегора можно спросить. Пусть они отвечают. После их ответов можно какие-то вещи заявлять.
Я видел много раз, как тренеры бьются за воспитанников. Сам предпочитаю в таком не участвовать. У меня были случаи, когда игрок много лет что-то мне доказывал, а я об этом даже не подозревал. Один человек звонил мне и говорил, что на всю жизнь запомнил мои слова. А он вообще не был в поле моей деятельности, и я своими действиями не пытался вызвать у него такую реакцию.
А бывает, что я искренне вкладывался в человека, но он получал травму, переходил в другую команду и там говорил, что ему не давали шанса. У всех разные модели поведения.
– Из-за этого сложно быть тренером?
– Тренер – фигура ненавистная. Если футболист не получает времени, он как минимум начинает получать меньше денег. А от дохода футболиста зависит большое количество людей вокруг него, и ненависть плавно перерастает в большие слои населения. Мне такие ситуации не очень приятны, но такова специфика работы.
– Вы позволили присутствовать жёнам игроков на сборах – это не в традициях российского футбола.
– Традиции меняются. Если рядом с поэтом его муза, он ведь лучше пишет. Такая же ситуация с жёнами и девушками. Их присутствие может только благотворно повлиять на игроков. Тяжелые трудовые будни на сборах футболистов легче скрашивать, когда ты видишь рядом любимых людей и детей.
На моей памяти почти все футболисты – ярко выраженные подкаблучники. Когда ты много времени проводишь в разъездах, домом занимается жена и тебе нет смысла в это активно включаться. Автоматически все функции отдаются жене или девушке. В Европе даже даже есть специальные женсоветы, с которым обязательно кто-то из клуба контактирует. Так что не стоит недооценивать влияние жён. Если говорить про ЦСКА, то после стольких лет совместной работы удавалось через жён даже решать какие-то профессиональные вопросы.
– В прошлом интервью вы говорили, что командные активности (пейнтбол, караоке и прочее) нужны, чтобы выявить скрытые лидерские способности у игроков. За период сборов собрали такую информацию?
– Конечно.
Когда меня приглашают выступать на тренингах перед топ-менеджерами, я всегда советую, чтобы их сотрудники хотя бы раз поиграли в футбол. На поле человек раскрывается. Сразу видно, кто стремится к инициативе, кто боится её, кто трудолюбив и кто пытается выиграть за счёт других.В футбольной команде – наоборот. Чтобы раскрыть новые качества в игроках, ты выводишь их за пределы поля, в необычную обстановку. На одном из мероприятий мы дали задание: выйти спеть в караоке, когда там постоянно менялась песня. Один футболист говорит, что если его отправят на такое, он тут же умрёт. А другой выходит, спокойно делает, ещё и творчески к этому подходит. Становится понятно, что у него быстрый ум, он не паникует в сложных ситуациях и так далее.
Помню ещё одно тим-активити. Перед нами лежали кубики. Организаторы показывают схему, через две секунды её убирают, и тебе надо воссоздать картинку по памяти. Все собирали десять минут, а администратор команды Николай Николаевич Рябцев справился за две секунды. Я понял, что человек может выполнять задания без особого контроля. Он точно возьмёт на себя ответственность и сделает.
– Большинство российских футболистов чемпионата России – долларовые миллионеры. Их сложно мотивировать?
– Нет. К тому же, в нашем «Рубине» не уверен, что есть много долларовых миллионеров. В моих прежних командах тоже такого не было. Конечно, мы все поразимся, если сейчас к нам зайдёт Акинфеев, увешанный всеми своими медалями. Но они ему не помогут, если он выйдет даже хотя бы против команды второй лиги.
Миллионы помогут на пенсии, когда ты будешь выбирать между Мальдивами или Багамами. Работа на тренировках с этими мыслями не связана, это разные вещи. Я ни разу не видел футболиста, который был ленив, потому что был богат. Он был ленив просто потому, что был ленив.
– Большие деньги не демотивируют?
– Они демотивировали, например, братьев Березуцких в ЦСКА в последние сезоны. Когда они стали чуть ниже по отношению к самим себе, близнецы знали, что не пойдут в ФНЛ, чтобы заработать ещё. У них есть деньги, им не нужно было зарабатывать любым способом. Но в расцвете карьеры даже самые обеспеченные футболисты не говорят, что больше не хотят бегать.
– Тренер определяет успех команды или качество футболистов?
– Тренер никогда не перепрыгнет качество футболистов. Даже если все тренеры мира придут, а у тебя подбор игроков с 5-го по 10-е места, ты даже не будешь четвёртым. Тренер не улучшает уровень игроков, он внутри уровня даёт эту разницу. Больше определяют игру команды футболисты.
http://sport.business-gazeta.ru/article/252333
Вернуться к началу
