АНТОН ЧИСТЯКОВ. БОЛЬШОЕ ИНТЕРВЬЮ ЭКС-СПОРТДИРЕКТОРА «СПАРТАКА».
— В первой команде ЦСКА четыре воспитанника питерского футбола. Среди юниоров — еще несколько. «Зенит» не в обиде?
— Обижаться они, на мой взгляд, могут только сами на себя. Сейчас 21-й век, и футболиста нельзя просто украсть. Учитывается и желание игроков. Раз перешли в ЦСКА — значит, хотели этого. Сказывается и то, что «Зенит», насколько я слышал, непростой клуб в плане принятия решений. Хотя «Спартак» в этом смысле трудно переплюнуть.
— В селекционном отделе ЦСКА было разделение на бывших футболистов и всех остальных?
— При мне руководитель отдела несколько раз менялся, но всегда была здоровая и добрая атмосфера. Я пришел одновременно с Андреем Мовсесьяном, как раз бывшим футболистом, и мы всегда высказывались на равных. Понятно, что у меня нет того же игроцкого опыта, но в понимании футбольных процессов я старался не уступать — в этом очень помогало регулярное общение с Леонидом Слуцким.
— В октябре 2018-го подписали 18-летнего Лассана Н’Диая. Что ему помешало раскрыться?
— Он был чуть ли не самым ярким футболистом на чемпионате мира U17. За ним охотились реально большие клубы (от «ПСЖ» до «Манчестера»), и мы пошли на нетипичный для себя риск: взяли африканца напрямую из Африки. Приезжающие из Европы уже более-менее адаптированы к нашим условиям, а он — нет. К тому же совсем юный. Зарплата, Москва, большой город — чуть-чуть сорвало башню. Не совсем понял, куда попал.
— Как это проявлялось?
— В Москве его будто подменили. То, что мы видели на ЧМ U17 и на тренировках ЦСКА, — небо и земля. Вообще другой футболист. К тому же привыкать приходилось не только к новой стране, но и к взрослому футболу. Ментально он не был к этому готов.
— У Витиньо в 2013-м были похожие проблемы?
— Немного иная ситуация: он прилетел в другом статусе. Мы несколько раз смотрели его в «Ботафого» живьем, и он очень выделялся. Его трансфер — первый, в котором меня привлекли к переговорам. Еще я летал с ним в Рим на медобследование. По Витиньо нужно было сработать оперативно, потому что его очень хотел «Порту». Мы выиграли борьбу за него, но в Москву он приехал без стержня.
— Это как?
— И в играх, и в тренировках ты должен втыкаться, не проигрывать борьбу. А он обижался, как ребенок, работал на шестьдесят-семьдесят процентов. Хотя поначалу ему все пытались помочь. Мы с Максимом Головлевым проводили с ним очень много времени и старались, чтобы он максимально быстро адаптировался. Я встречался с ним примерно через день. Приезжал к нему домой, показывал Москву. В «Порту» ему, наверно, было бы легче, а Россия оказалась для него слишком суровой.
Зато после двух лет аренды Витиньо повзрослел и приехал другим футболистом и человеком (сужу не только по его игре, но и по общению). Мы очень внимательно за ним следили в Бразилии, хотели вернуть раньше, но в итоге сделали это в более правильное время. Он помог взять серебро в 2017-м и 2018-м.
— Как вы помогали Витиньо?
— Например, однажды мне позвонил его агент. Они ехали вместе с Витиньо. Говорят: «Нас остановили». И передали трубку полицейскому. Я спросил: «Что случилось?» — «Да он три раза через двойную сплошную развернулся. А так ничего». Пришлось улаживать ситуацию. Это правило ЦСКА: быстро решать любые проблемы игроков днем и ночью. Чтобы они концентрировались только на футболе. Эта работа выстроена в клубе очень круто.
— Какой был трансферный бюджет летом 2018-го?
— Четкой суммы не было, но начали уходить игроки, и мы держали в голове скорую продажу Головина с Витиньо. Понимали, что больших трансферов все равно сделать не получится — не секрет, что из-за кредита на стадион у клуба было много обязательств и большая часть доходов пошла бы на погашение. Мы рассчитывали, что хотя бы на деньги от продажи Витиньо сможем взять несколько игроков. Получилось не несколько, а чуть больше.
— Сигурдссон, Магнуссон, Обляков, Ахметов, Бийол, Нисимура, Эрнандес, аренды Влашича с Бекао — это все на двенадцать миллионов за Витиньо?
— Да. Можно сказать, за счет продажи Витиньо мы полностью обновились.
— Сколько вы следили за Дивеевым?
— С 2017-го, когда он здорово себя проявил в юношеской сборной Галактионова на турнире в Испании. Очень выделялся, и в отчете мы написали: «Рекомендуем к трансферу». Мы судили не по «Уфе», а по международным матчам.
— Почему его взяли только в конце зимних сборов-2019?
— Возникла непонятная ситуация вокруг Бекао. Его агенты некрасиво себя вели, и мы поняли, что что-то идет не так, поэтому подстраховались, арендовав Дивеева с правом выкупа.
— В чем он сильнее Никиты Чернова?
— У Игоря прекрасный первый пас, здорово играет один в один, выбирает позицию. Чтение игры, тактическая выучка, стабильность, хладнокровие, антропометрия. В России мало защитников с таким набором качеств. У него колоссальные перспективы. Футболист сборной на годы вперед.
— Как со стороны оцениваете селекцию ЦСКА-2020?
— Гайч несколько месяцев не тренировался, и ему нужно время. Фукс — интересный защитник, знаю его по олимпийской сборной Бразилии, но, к сожалению, он травмировался. В Эджуке видна перспектива, он принесет пользу. Зайнутдинов вообще сразу заиграл. Я рад за клуб, потому что при мне таких трансферов мы не делали. Так чтоб бах — на тридцатку. Круто.
— Федун за шестнадцать лет так и не понял, как управлять «Спартаком», и постоянно меняет стратегии. Это не отпугивало, когда принимали приглашение Цорна?
— Томас дал понять, что руководство ему доверяет. Я и сам это чувствовал, потому что владелец публично говорил: у Цорна карт-бланш до 2023 года. Европейский подход Томаса и то, что я буду работать именно с ним, для меня перевесили управленческую нестабильность «Спартака». Я рассчитывал, что эта история надолго. Конечно, никто не думал, что Томас уйдет так быстро. А вскоре после него — я.
Мы могли сделать очень интересную команду, точечно усилив ее в следующие трансферные окна.
— Что вас привлекло в правом латерале Гуге?
— Я давно его вел, несколько раз смотрел живьем, и он полностью вписывался в нашу схему и игровую философию. Гуга шел под первым номером в нашем списке кандидатов на эту позицию (вторым был другой бразилец, который тоже понравился Тедеско). Главное, что подкупило в Гуге — оборонительные навыки, игра один в один, жесткость, неуступчивость. Он быстро садится по позиции, не пускает за спину. Классический латераль с прекрасным кроссом. У него высокий процент точности передач в штрафную и хорошая техника. Также, посмотрев его матчи с трибуны, считаю, что у него приличная скорость. Но кто-то думает иначе.
В любом случае игрок олимпийской сборной Бразилии — это штучный товар. То, что он не ушел из «Атлетико Минейро» в это окно, ни о чем не говорит. Во-первых, его очень не хотел отпускать тренер Сампаоли. Во-вторых, из-за коронавируса это было специфическое окно. Но в ближайший год он наверняка уедет в Европу. Его, к примеру, очень хочет Жорже Жезуш, который вернулся в «Бенфику» и хорошо знает Гугу по работе в Бразилии.
— Он сильнее Мозеса?
— Как латераль — да. Мозес — хороший футболист, но его пик пришелся на 2013–2015 годы, и он не крайний защитник. По матчам за «Челси» и «Интер» к его оборонительным функциям были вопросы. Он не всегда своевременно садился по позиции. Часто выключался из эпизода. На мой взгляд, он прежде всего крайний хав. К тому же брать игрока из «Барсы» или «Челси» — это не совсем скаутинг, в моем понимании. Для таких трансферов селекционный отдел не нужен.
— Почему Рассказов потерял доверие Тедеско?
— Не от хорошей жизни нашим трансферным приоритетом был игрок его позиции. Мы искали футболиста, который бы соответствовал нашему профайлу правого защитника. Коля ему не до конца соответствует при всем уважении.
— В центр поля вы искали «второго Погба»?
— На позицию шестерки-восьмерки требовался опытный футболист. Доменико просил разбавить молодую команду. Проанализировав рынок, мы вышли на 31-летнего Адриена Силву. Собирая по нему видеоаналитику для Тедеско, сделали акцент на оборонительных действиях, игре в переходных фазах, продвижении мяча и том, как он принимает решения. Тренерам Силва очень понравился.
После сложных переговоров мы добились, чтобы он пришел в «Спартак» за ноль. Он воспользовался своей понятийной договоренностью с «Лестером» и разорвал с ними контракт в одностороннем порядке. Мы долго обсуждали личку, но все же договорились, он готов был ехать в «Спартак» (как и Гуга), но в самом конце по ним приняли другое решение.
— Планировали реформу «Спартака-2»?
— Обязательно. Это вообще одно из ключевых направлений нашей работы, потому что в «Спартаке-2» игроки переходят из юношеского футбола во взрослый. Во второй команде, на мой взгляд, не все правильно, и мы хотели ввести там возрастной ценз и потолок зарплат. Мы с Тедеско много говорили именно об игроках второй команды. Он часто привлекал их к тренировкам. Игнатов, Маркитесов, Бакалюк, Голосов, Шильцов — очень интересные ребята. Они себя еще проявят.
— Игнатову потребуется аренда или заиграет уже в этом сезоне?
— «Спартак» хотел отдать его в аренду в «Химки», но там сменилось руководство, и он остался. На сегодня он по своим качествам точно соответствует уровню премьер-лиги. Первой или второй восьмерки — вопрос. Но ФНЛ он явно перерос и готов играть в РПЛ.
— Почему из молодежи при Тедеско в основе закрепился именно Маслов?
— Он целый сезон провел в «Спартаке-2». Набил шишек, поварился во взрослом футболе. ФНЛ — жесткая лига. Молодым там тяжело. Маслов — молодец, сильно спрогрессировал. И здорово показал себя в тренировках первой команды — я это точно знаю. Он абсолютно заслуженно пробился в основу. И, конечно, сказалось умение Тедеско работать с молодыми.
— Подход Цорна вы назвали европейским. Чем он отличается от российского?
— Он всегда стремился обеспечить команде максимальный комфорт. Главный тренер не думал вообще ни о чем, кроме тренировочного процесса. Ему и игрокам создавались все условия для того, чтобы дать результат. Томас круто и быстро решал все вопросы — в том числе по футболистам (всей клубной вертикали). Его европейский подход проявился именно в оперативности и логичности решений. Поработав немного с новым руководством «Спартака», я ощутил некоторые отличия. С Томасом было комфортнее и понятнее.
— Ваш предшественник Аверьянов рассказывал мне: «У нас в кабинете был уголок, так называемая «стена плача», там вывешивали фотки тех, кого могли реально привезти, но не срослось». Как вы поступили со стеной?
— Да, там были какие-то вырезки из газет, плакаты, новостные заметки: Салах, Мане и так далее. Я только улыбнулся и сказал это убрать.
— Почему?
— Это не наш метод, не европейский подход. В ЦСКА была другая традиция — вешали в офисе майки выпускников академии, заигравших в первой команде.
https://matchtv.ru/football/matchtvnews ... Chistakova
Вернуться к началу
