Максим Ляпин когда-то был одним из нас – спортивным журналистом, который сотрудничал с разными изданиями. Сейчас он стал футбольным скаутом с редкими для России навыками. Он шесть лет работал в «Крыльях», а теперь возглавляет спортивный отдел «Торпедо».
Весь внутряк нашего футбола – в интервью с Максимом Ляпиным.
– Мы ещё дойдём до твоих трансферов и всякой дичи. Давай сначала про то, как ты попал в футбол.
– В конце 90-х мои родители переехали в Бельгию. Мне было 12 лет, и я сразу попал в команду. Получилось забавно. Бельгийские соседи узнали, что я увлекаюсь футболом, и подарили бутсы с перчатками. Приезжаю на тренировку, занимаю место в воротах и после каждого сейва тренер кричит: «Maks hue». Для русскоговорящего человека звучит не очень, правда? Начал дёргаться — мол, что не так? Уже потом объяснили, что на диалекте региона фраза значит «Макс, хорошо». Можно сказать, что моя футбольная карьера в Бельгии началась с hue.
– Футбольную карьеру ты вроде быстро завершил?
– Да, не пошло. Не стал мучить ни себя, ни других: записался на курсы по судейству. В Бельгии статус арбитра даёт кучу привилегий. Если ты на машине добираешься, то у тебя один гонорар, если на велосипеде – побольше, потому что помогаешь окружающей среде. По окончании курсов можешь аккредитоваться на любой матч в стране, плюс скидки в спортивных магазинах. И всё за счёт федерации. Вообще, с точки зрения развития футбола Бельгия – великолепна. Помню, когда играл, нам после каждого матча давали талон.
– Что за талон?
– Ты с ним можешь прийти в кафе у стадиона и взять себе что-нибудь. Кто-то брал колу, кто-то сникерс. Типа премиальных. Помню, за победу давали два талончика. С 12 лет у всех выезды на игры в других городах – это во всех четырех юношеских дивизионах. Полей на квадратный метр больше, чем коров.
– А коров там много?
– Больше, чем людей. При этом ещё и поля отличные – даже в четвёртой детской лиге, где играл и судил. Всё создано для того, чтобы стать футболистом. У каждого равные шансы и очень многое зависит именно от тебя. Может, поэтому там и нет такого негатива к профессии футболиста.
– Футбольные клубы тебя о чём-то просили, когда ты был журналистом?
– Да. Одна команда следила за игроком из сильного европейского чемпионата. Вели по нему переговоры, но без продвижения. Меня попросили набрать игроку и узнать, в чём причина. Звоню и выясняется, что парень вообще не в курсе об интересе из России.
– Как так?
– Часто бывает, что выстраивается целая цепочка людей, у которых нет никаких контактов и отношений. Только желание заработать.
– Приведи пример большой цепочки агентов.
– Вбей в поиске «Миранчук переходит в «Аталанту». Там по фото увидишь, сколько людей задействовано при трансфере. Причём в их случае каждый действительно сыграл какую-то реальную роль в переходе.
– А один агент не мог всё организовать?
– А как? Агенты Срджан Еремич и Дино Шкумбин отлично знают рынок восточной Европы. Им звонит итальянский агент, оценка которого высоко котируется руководством «Аталанты». В результате Еремич звонит уже Вадиму Шпинёву (представителю Миранчука. — Прим. «Чемпионата») – так и выстраивается. И это мы ещё не говорим про юристов из SILA Lawyers. А куда без них? При международном переходе важен каждый подпункт личного контракта. Не исключаю, что в чём-то помог и Нобель Арустамян – где-то перевёл, где-то подсказал про культурные особенности. Всех деталей знать не могу, но так это выглядело со стороны.
– Почему ты вообще получил приглашения от клубов, работая в СМИ?
– На тот момент я занимался уже не только журналистикой, но параллельно помогал командам – писал отчёты, собирал инсайдерскую информацию, делился контактами, мнением… Мне это всё приносило не только новые знания и опыт, но и кайф. Денег за свою помощь не просил. Всё начинается с энтузиазма.
– А как получается, что именно к тебе начали обращаться за контактами/информацией/мнением?
– Работая журналистом, получил возможность знакомиться и дружить с людьми из мира футбола. Помогаешь им и сам получаешь полезную информацию. Условно, завтракаешь с Маратом Измайловым и пересекаешься с агентом Пауло Барбозой, а также с сотрудником из «Бенфики». И вы просто обсуждаете футбол, без диктофонов и прочего официоза. Потом им можно набрать и поинтересоваться по какому-то португальскому футболисту. С тем же Веркаутереном мы давно знакомы, но не сделали ни одного интервью.– А как в «Крылья» попал уже упомянутый Молло?
– Во Франции у него была репутация дебошира, который вечно конфликтует с тренерами. Если СМИ постараются, то мнение большинства уже тяжело изменить. А мы его хорошо изучили, пообщались во Франции лично и не увидели проблем. Взяли бесплатно, а потом продали в «Зенит».
– Кто-то из топ-игроков мог оказаться в «Крыльях»?
– Не люблю разговоры вроде «Я нашёл Месси, но злые руководители не позволили его привезти». Если увидел, но не привёз, значит, не было. Расскажу случай, когда сам не разглядел. В 2015 году звонил Котов и предлагал в аренду Антона Миранчука. Мы посмотрели с Веркаутереном – вроде слаб в единоборствах, борьбу не держит, отказались. Миранчук уехал в чемпионат Эстонии, наколотил там много мячей, обрёл уверенность и сейчас – один из лидеров «Локо».– А почему именно «Крыльям» его предложили?
– Думаю, Антона предлагали не только нам. Выходит, косякнули все. (Смеётся.)
– Удивился, когда Башкирова в Самаре поймали пьяным за рулем?
– Очень! Если бы мне сказали тогда, что игрока «Крыльев» поймали пьяным за рулем и предложили отгадать имя, то Башкирова назвал бы в последнюю очередь. Женя выпил полбокала вина, и думал, что прошло достаточно времени. Слава богу, без серьёзных последствий.
– Я слышал, что в Самаре настолько все друг друга знают и схемы отработаны, что сотрудник ресторана отзванивает полицейским и даёт наводку с конкретным номером машины.
– Честно, не слышал. Это в Европе в порядке вещей оповестить органы.
– Одно дело, если люди звонят в полицию из соображений безопасности, а другое, если ради заработка.
– Это стереотип, что в Европе всё лучше. Я жил и там, и тут. Расскажу тебе одну историю, но без имён. Футболист из топ-5 лиг играл в покер, что запрещено по контракту, и выпивал виски. Журналист сфотографировал всё это, но не стал поднимать рейтинг своему изданию. Вместо этого позвонил игроку, попросил денег за отсутствие публикации и обогатился. У негодяев нет национальности.
– Как ты оказался в «Торпедо»?
– Снова позвал Маслов. Мне показалось это интересным. Во-первых, «Торпедо» – великий клуб с болельщиками по всей стране. А во-вторых, тут были поставлены интересные задачи. Требовалось омоложение состава – те футболисты, которые сменили по 10 команд, нам неинтересны. Только если они поиграли за сборную, всё еще влюблены в футбол и готовы передать свой опыт молодым. Руководство просит в первую очередь обращать внимание на российских игроков. А это тоже вызов. Кто-то говорит, будто я только в европейском рынке разбираюсь. Буду убеждать в обратном.
– Ты сказал, что у вас очень молодая команда. Можешь тут тоже обосновать?
– У нас много лимитчиков – так в ФНЛ называют футболистов 1999 года рождения и младше. По регламенту молодые футболисты должны провести на поле 90 минут. Если большинство клубов молодыми затыкают дыры, то у нас лимитчики провели уже более 4000 минут. Входим в пятёрку по этому показателю вместе с «Краснодаром-2», «Спартаком-2», «Чертаново» и «Велесом».
– Как тебе газоны в ФНЛ?
– Кроты не бегают, но встречаются поля, скажем так, не очень. Например, с «Текстильщиком» было забавно – куски поля разного качества. Вратарская – одного поколения, всё остальное – другого. Точка пенальти выглядит так, что там можно споткнуться. Но это проблема для обеих команд.
– Вы недавно победили «Крылья». Насколько там у игроков выше зарплаты?
– Если брать лидеров, то примерно раз в 10. Но не нужно нас сравнивать с Самарой. С такими финансами и инфраструктурой «Крылья» должны быть в топ-10 РПЛ и с ФНЛ вообще не соприкасаться. Никогда.– А «Нижний» и «Оренбург»?
– «Оренбург» выделяется. У них тоже хорошие финансовые возможности, удалось сохранить костяк из РПЛ. Вот после «Крыльев» и «Оренбурга» уже идут все остальные: «Нижний», «Балтика», «Чайка» и потом ещё около 6-8 команд, включая нас, у которых примерно один уровень зарплат.
– Откуда ты знаешь зарплаты в других клубах?
– Знаю условия всех игроков, которые интересны «Торпедо».
– Не в курсе, как Пейчинович оказался в Воронеже?
– Не знаю, но возмущает бешеный восторг по поводу его перехода в «Факел». Да, он выигрывал золото с «Локо», но в ФНЛ есть не менее яркие личности. Например, Дима Комбаров или Рязанцев. Наш капитан – трёхкратный чемпион страны, между прочим. Но мы почему-то своих игроков не так сильно ценим, как иностранцев.
– Что сейчас особенно ценится в футболистах?
– Зависит от представлений тренера, специфики лиги. Среди тренеров ФНЛ есть выражение: «побеждают те, кто выигрывают единоборства». Умение стоять на ногах, держать борьбу – без этого проявить себя в России сложно. Если мы говорим про Израиль, Бельгию, Голландию или Австрию, то там – скорость. Игроки более резкие, выше прессингуют, чем у нас. В России многие предпочитают обороняться за счёт количества. Лучше всех это удавалось Бердыеву. Сколько мучились с его клубами европейские гранды.– Насколько углублённая статистика важна для скаутов?
– За последние два года несколько раз ездил в Европу на стажировки и заметил тенденцию: если в Польше и Чехии всё ещё работают по старинке – на глаз, то в той же Бельгии крен идет в сторону умения работать с data.
– Data?
– Data – данные. В АПЛ есть отделы, где специалисты занимаются скаутингом, но даже не смотрят футбол. Их называются Data-scouts. Разнообразная статистика по игрокам уже давно есть у всех. Сейчас впереди те, кто умеет качественно и оперативно работать с полученными сведениями.
– Как это выглядит на практике?
– Пока один скаут потратит 20-30 минут, чтобы разобраться, что игрок точно не подходит, другой потратит на это гораздо меньше времени. Существуют огромные базы данных. Важно, чтобы человек умел вычленять именно ключевые показатели. Это и есть работа с Data. Меня эта тема увлекла. Во время стажировок постоянно мучаю западных коллег, чтобы поделились знаниями, цифрами. Хотя ко всем цифровым новшествам нужно относиться лишь как к вспомогательному инструменту. Ничто не заменит человеческий глаз и интуицию.
– Какие параметры переоценивают? Точность передач центральных защитников, которые катают влево-вправо?
– Есть подразделы с картой передач. Тут всё зависит от конкретного тренера: кому что нужно. Парадокс в том, что в цене те игроки, которые принимают простые решения – именно они даются тяжелее всего. Часто футболисты пытаются изображать что-то сверхъестественное, из-за чего получается брак. С трибуны все эти решения видны, а на поле в динамике сложнее разобраться. Говоря про высокие скорости в той же АПЛ, имеют в виду не умение пробежать стометровку за 12-15 секунд, а способность оперативно принять правильное решение.– Технологии – это круто, но как собирать информацию о поведении человека вне поля?
– Этому уделяем много внимания. Часто обращаюсь к тем, кого знаю лично. Ты же сам звонил своим украинским друзьям и собирал для нас информацию по Баланюку, которого мы недавно подписали. Репортёры ведь знают кучу историй, но не всё публикуют. Изучаем «Инстаграм» и прочие соцсети потенциальных новичков.
– Люди ведь далеко не такие, как на выложенных ими фото.
– Да, это больше про казаться, чем быть. Разве что Н'Жье даёт пищу для размышлений (улыбается). На самом деле поступаю иначе: захожу в профиль игрока, открываю его друзей. Если есть общие знакомые, начинаю расспрашивать. Тебе отвечают: «Да-да. Мы на свадьбе одной познакомились, он тогда нажрался и тортом кидался». На этих словах понимаю, что наш человек – надо брать (смеётся).
– А что должен выкладывать футболист в соцсетях, чтобы вы задумались брать ли его?
– Это больше с иностранцами работает. Был один датчанин в Польше. У него в профиле фотографии такие… Чересчур метросексуальные, скажем так. Это не то, чтобы стало причиной несостоявшегося трансфера, но в таких случаях учитываем реакцию общественности. Что нормально для одной культуры – ещё не факт, что адекватно воспринимается футбольной средой в России.
– Назови в своей профессии трёх лучших в РПЛ.
– Со стороны нравится, как работает Андрей Мовсисьян из ЦСКА. Взять за адекватные деньги Бистровича, Облякова, разглядеть Бекао на скамейке «Баия» – это сильно. Да и Головина…
– Найти?
– Найти – лишь одна десятая от работы. Тут важно договориться с игроком и его окружением. А потом ещё убедить руководство и тренера, что он нужен. Вот это часто бывает самым тяжёлым. Твоя задача как раз в этом – собрать пазл.
– Кто ещё?
– Яровинский. Последние трансферы «Рубина» – топ: Хвича, Бакаев, Йевтич, Ин Бом – все в точку. Кореец – это вообще супернаходка. Привезти игрока из Канады! Многие мыслят стереотипно: Канада? Да ну на фиг. Следить за «Рубином» интересно.
– Третьим кого назовёшь?
– Алексея Рыскина. Тут даже объяснять ничего не нужно – посмотри трансферы «Ростова» на выход. Продают лучше всех в РПЛ. При этом глобально не страдает результат.Футбол – это тема, где витает много мифов. Даже внутри футбольной тусовки агенты, тренеры, директоры и владельцы живут этими байками. Вот мы взяли 9 новичков.
– Ещё скажи, что не все являются клиентами Германа Ткаченко.
– Вот видишь! У тебя тоже есть это в голове. Только один из новичков связан с Ткаченко. Ещё до того, как приступил к работе, многие писали, что клуб будет пополняться исключительно клиентами Ткаченко, Османа Кадиева и Александра Маньякова.
– А сколько игроков пришло от Кадиева и Маньякова?
– Ни одного. Хотя молодой нападающий «Калуги» Суханов был близок к переходу в «Торпедо». Он клиент Александра. Не сошлись с калужским клубом по цене.
– Флорентино Перес в своё время говорил, что если придёт в команду ещё и Фалькао, то президентом «Реала» можно будет назначить Жорже Мендеша. А сколько максимум имеет смысл держать футболистов от одной агентской группы?
– Это же не математика. Тут нет точного ответа. Роль агентов сильно демонизирована. Вот скажи, сколько максимум человек имеет смысл брать из одной страны?
– Шутят, что больше двух – это уже банда, но «Шахтёр» шикарно набирает бразильцев пачками.
– Вооот. Как раз этот пример и хотел привести. Ещё в «Баварии» четверо французов регулярно выходят на поле, ещё один – в заявке. Так что это всё стереотипы. Хочешь работать качественно – не создавай себе преград. Как, впрочем, и кумиров.
– Раз зашла речь о прозрачности, то какой клуб в РПЛ самый открытый?
– В каком-то смысле «Спартак». Благодаря освещению в прессе сразу узнаешь, что стряслось. Если взять ЦСКА, то там всё наоборот. Ни одной зарплаты футболистов не вылезло.
– В телеграм-каналах достаётся руководству «Торпедо». Бывает, что по делу?
– Из того, что мне попадалось, всё мимо. Раньше бабульки у подъезда сидели и выдумывали всякое. В наше время то же самое, но в телеграм-каналах. Нас всех есть за что критиковать, но там публикуют какую-то дичь. Не исключаю, что эти вбросы идут из-за коммерческой заинтересованности и желания участвовать в клубных процессах. Мне близка позиция Дика Адвоката. Голландец переводчику говорил, чтобы переводил только хорошее. В результате работал с хорошей энергетикой и многое получалось.
– В какой момент есть ощущение, что получается у тебя?
– Когда пенальти зарабатывает Прошкин – парень 1999 года рождения. Он до этого в ПФЛ играл (интервью состоялось на следующий день после матча «Текстильщик» – «Торпедо» – 1:3. – Прим. «Чемпионата»). В том же матче Берковский выходит на замену и через 47 секунд забивает. Мальчишка 2000 года рождения! Это ведь тоже показатель твоей работы – от такого получаю удовольствие.
https://www.championat.com/football/art ... vetov.html